часть 1 | часть 2 | часть 3 | часть 4 | часть 5

Железная машка – я тебя знаю!

«Даже если сильно хочешь, выше Бога не подскочишь!»
(Мордухей Клиттороу, лоцман, порт Салалах, Оман)

— Что это у тебя за синяк на ляжке?

— Представляешь: муж вчера, скотина такая, решил внести элемент романтики в наши отношения! Скотина такая. В машине решил отыметь меня, как шлюху придорожную. Гадина! Разнообразия интимного захотелось.

— Ну и как? Отымел?

— Ну, тык…

Она рассказывает это с артистизмом, гордостью и кокетством. Странно, но я совершенно не ревную ее к мужу. И не закатываю истерик, не устраиваю безобразных сцен ревности. А она мне, как ни странно, устраивает. Увидела как-то царапину на моем нефритовом стержне, (последствие незапланированной безумной оргии после Венского бала) разразилась гневной обличительной, прокурорской речью и звонкой пощечиной.

— Представляешь, Мешок! Я нашла у него в бардачке презервативы! Представляешь? Ну, ты только подумай! Он кого-то ебет, гадина! И наглости еще хватает, говорит, это для тебя! Да мы никогда с презервативом не ебались.

По ее мнению, я должен сопереживать ей. Она делится со мной своими горестями и радостями, как с подружкой. С виду, она приличная женщина, мать двоих детей, жена еврейского предпринимателя, известная журналистка, автор поучительных, дидактичных статей о морали и нравственности, но со мной матерится, как гопник из Бутово. Она отрывается, становится собой, настоящей, реальной, земной, площадной девкой, такой, которой ей, похоже, всегда хотелось быть. Но я ее не осуждаю. Мы все такие: зажатые, связанные вервями условностей, натянутые, словно минные растяжки, готовые к взрыву, замаскированные, загримированные под святых.

Человек земной, несвободный, в обычной жизни носит удобные маски, для разных жизненных обстоятельств. У меня, у самого, есть целый набор. С матушкой своей я надеваю маску благодарного любящего, послушного, заботливого Сына. С сыном надеваю маску строгого, мудрого Отца. С друзьями я встречаюсь в маске конченного распиздяя, распутного, неугомонного весельчака. С начальством я общаюсь в маске подобострастного раба, чтобы получить бонусы, уважение, хорошие командировки и премии. Лишь только наедине с собой, с Богом, с Братьями, и со своим лучшим другом я общаюсь без масок. Зато, для дам-блудниц, у меня несколько масок: интеллектуальная, загадочная, брутальная, героическая — для первого свидания. Маска пылкого, нежного влюбленного – для второго и третьего. А потом, можно без маски и без трусов. Ведь, так хочется побыть самим собой: нагим, развратным, брутальным, шалым, распущенным, глупым, пьяным.

Каждый из нас, наверняка, знает, что придет смерть, но всегда надеется, что это произойдет не сейчас! Не  сегодня! А потом вдруг, он оказывается в другом мире и не понимает  происходящий с ним изменений. Постой! Почему такая легкость? Почему я не чувствую своего тела? Почему я не хочу писать и какать? Почему я не слышу пения попугая на кухне и журчание водосливного бачка? Почему я не ощущаю жизненного напора в трусах? Где мои трусы, в конце концов? Так и со мной. Я всякий раз, когда, закрыв о т страха глаза, словно в омут, вхожу в Новую Любовь, знаю, что и Она Умрет, и когда уходит эта Любовь, ухожу в долгий, мучительный и позорный запой, хотя абсолютно точно знаю, что после смерти этой Любви, придет следующая, как после этой Жизни приходит Новая, Непознанная, но Реальная! Господь любит меня, лишь только уже потому, что дал мне в этой жизни познать большую Любовь многократно. Легкие Увлечения, флирт, Адюльтеры, случайные связи в самолетах, поездах, в кабинетах, в отелях, соития с Проститутками и просто случайными девчатами – не в счет. За настоящую Любовь я еще и получил Бонус! Мучительные Страдания и горькие слезы, бычий рев отчаяния, молитвы, раскаяние, после каждого расставания. И очищение, и обещание Создателю стать Чистым, Покорным, Благим, Святым, Добрым и Честным. Я становился Мучеником Любви. И встречая новую Любовь, я заранее знал, что она — Конечна, как и весь этот Мир, под солнцем, как эта, кажущаяся бескрайней — Вселенная. Я знал, что после ухода Любви последуют мучения, страдания, горькие, словно коктейль из хрена и полыни, слезы. Но я все равно бросался в нее с головой, как в Геенну Огненную, ощущая сердцем боль от ее ожогов, заливая огонь вино-пиво-водочной смесью.

— Ты подумал, насчет Испании? Мы едем?

Задавать вопросы и мило беседовать во время соития, это ее тренд. Ее это, похоже, заводит. Я меня другая концепция.

— Я тебя, кажется, спросила? Ты что, глухой, подавился шелухой… Я сейчас поднимусь и уйду…

— Я не поеду…. У меня дача…

— Дача-хуяча! Ха-ха-ха-ха… Земледел — охуел…. Хлебороб бабу уёоб! КрестьянИн…..

— Ебётся один, — подсказал я.

Надо отметить, что ее эстетическая, поэтическая, ровно, как и сексуальная доктрина не способствовали приближению Конца Света, а отдаляла Его.

Я с детства трепетал от осознания Непознаваемого Величия Неведомого Бога. Я постоянно ощущал его присутствие в своей жизни. Я охотно принимал все версии Бога. Молился и в мечетях, и в синагогах, и в костелах. Меня несколько удручала мрачная стихия Церкви, угрюмые, суровые, скорбные, плачущие лица молящихся. Но почему? Почему Вера так тесно связана со скорбью по ушедшему, погибшему Богу? Ведь Он — Воскрес! И живет себе в наших грешных Душах, помогая, спасая, выручая, ругая, карая, утешая, указуя, вселяя надежду. Мне были гораздо ближе веселые Божественные Доктрины. В Каракосе я по утрам ходил в церковь. Там, внутри, лабали рок-н-ролл лохматые братушки рокеры. Прихожане пели и танцевали. Батюшка что-то весело им говорил о Боге. Я уходил после службы в приподнятом настроении.

Было дело, однажды даже был некоторое время вайшнавом и писал статьи для журнала кришнаитов. Они веселые и добрые. Не было у Кришнаитов печали. Они пели и улыбались. Улыбались и пели. Расстаться с ними меня вынудила строгости их обычаев и образа жизни. Бухать – ни-ни! Мяса – ни-ни! Даму чтобы там попрать в кустах, так только для зачатия детей! Да что же это такое! Только петь и улыбаться можно! Я покинул общину. Впрочем, все религии заточены на то, чтобы не давать мне наслаждаться жизнью в полной мере. (Кроме светлого язычества.)

В буддизме цикличность мира описывается в понятии маха-кальпы). Я так и не стал буддистом. И уже вряд ли достигну нирваны, состояния Будды. В буддизме, так же, одно из главных требований – отказ от земных удовольствий и строгое воздержание. Извините буддисты, но это претит моей жизнелюбивой природе. Я от воздержания чахну, как не политая герань, как анчар в пустыне, как Ихтиандр в бочке с рассолом, как карась на сковородке, как Буратино в огне очага, как Джордано Бруно в инквизиторском костре, как Гитлер в Аду.

Буддизм так трактует Конец Света: С окончанием цикла этой Большой Кальпы  начинают разрушаться все миры, включая мир людей. Кальпа! Красивое слово. Я бы так называл свою любимую! Моя Кальпа уже была разрушена, много раз. Через огромный промежуток времени, вселенная начинает развёртываться вновь. Череда маха-кальп считается в буддизме бесконечной и не имеющей начала.

Библия тоже подробно описывает, каким будет Конец Света. Я и там искал ответ на вопрос: Будет ли ядерный взрыв? Всемирный Понос? Большинство жителей земли больше волнует вопрос, может ли быть Конец Света вообще? Как и во времена Ноя, сегодня над разговорами о конце света насмехаются. (Но не все. Я бывал на Алтае, там сегодня скупают участки те, кто верит в скорый Конец Света. Говорят, на Алтае Его не будет!) Конец Света очень подробно описан в Библии. Если первые ее страницы повествуют о сотворении мира и начале бытия, то последние страницы, книга Откровения — о кончине этого века. Их трудно привязать к сегодняшней реальности, поэтому люди чаще всего представляют себе более приземленные сценарии конца: термоядерная катастрофа, инопланетное вторжение, падение огромного метеорита, страшное землетрясение, страшная эпидемия, техногенная катастрофа.

В общем: будет Страшный Суд. Потом – Страшный, Престрашный судья зачитает приговор: Встать! Конец Света идет! Одни – направо – в Рай, другие – налево – а Ад (за то, что ходили налево при Жизни!) Музыканты, артисты, художники  (и Я!) – Прямо! В Чистилище!

Впрочем, Суд – он всегда страшный. Я был в юности осужден страшным советским судом по «бакланке». А позже – судился с женой. Тоже Страшный был суд. В результате я остался без крыши над головой, на улице. Но страшнее, когда тебя осудят близкие и любимые люди. Такое тоже бывало. Но я всегда приговаривал: «Это еще не Конец Света! Конец – еще впереди!» Да. Конец – всегда впереди! Редко у кого Конец позади! Это – Аномалия, когда Конец — позади! Это мутация!

Но Конец Света – неизбежен! Конец Света, Конец Любви и Конец Жизни – близнецы – братья! Потому что, как утверждает Библия: «ничто не Вечно под Луной». А, может быть, то, что не под Луной – не имеет Конца? Но нам не дано этого знать! У всего есть Конец. У дождевого червя! У Любви. У Ненависти! У Вдохновения.  У меня. У женщин только нет Конца. Но я, к великому счастью, не женщина. Осененный замыслом новой командировки, эксклюзива, я решил, что мой Конец Света не должен произойти от пьяного угара, в прокуренной комнате, на больничной койке, в окружении детей, шуринов, зятьев, тещ, любовниц и внуков. Я придумал себе красивый Конец Света! Готовиться к нему я приступил еще летом. Хотя Он обещал наступить 21 декабря.