Как тунеядцы бухать собирались

Собрались как-то тунеядцы просто так, посидеть, отдохнуть. Побухать. Без всякого праздника. Напряжение снять. Взяли бухала, сырки плавленные – любимую закуску тунеядца. А с ними пристроился один трудяга нахаляву. Сидит, тунеядцем прикинулся, лом спрятал, кирку закинул, кепку рабочую запазуху заткнул себе. Сначала на него никто не обращал внимания. Думали, что тоже нромальный тунеядец. Чуть даже не налили. А потом смотрят, что-то не то. Когда он стакан свой протянул, а ручищи у него жилистые, да мозолистые, как у того рабочего скульптуры Родена, который булыжник пролетариата пытается запустить в капиталистов ненавистных. Стоп, говорят:

— А ну-ка ручки покажи! Да какой-ты на хуй тунеядец! Ты на руки его погляди!

— Да я никогда не трудился! – воскликнул горячо работяга.

Но тунеядцы очень чутко слышат фальшь.

— А ну-ка дуй отсюда, трудоголик, проклятый! Ату его робяты!

Навешали ему как водится по первое число, чтобы знал, как тунеядцев обманывать. Чтобы неповадно ему было и стыдно.

А в другой раз только тунеядцы снова сели побухать. А что им еще делать? Видят, что-то не так. Сидит какой-то мужик, тунеядцем прикинулся. А глазки у него тушью накрашены. Ногти маникюром украшены, а из штанов стринги торчат.

— Кто таков? – спрашивают тунеядцы.

— Тунеядец я, братцы, такой же как и вы! – воскликнул он и бухнулся на колени.

— Встань мразь! Никакой ты не тунеядец! Паскуда ты крашенная!

— Да я никогда не работал! Гляньте на мои руки! Они не знают лопаты и лома!

— Мало не работать, приятель. Важно и человеком быть! – гордо отвечал ему самый главный туенядец. А ты, мразь, позоришь гордое звание тунеядца. Что люди подумают? Что все тунеядцы пидарасы! Уходи прочь! Не позорь нашу популяцию.

И ушел посрамленный пидарас, бормоча грязные пидарастические ругательства и волоча за собой вечернее платье.

В третий раз сели бухать тунеядцы. Только разлили, подходит к ним алкан и говорит дружелюбно, как дипломат.

— Здравствуйте, братья! Налейте и мне стакан!

Возмутились тунеядцы:

— Какие мы тебе братья! Ты – алкаш! А мы – тунеядцы! Ты не путай божий дар с яичницей!

— А я думал, что мы с вами одного поля ягода! – уныло сказал алкан.

— Теперь иди и знай, что мы разного поля ягоды! И всем скажи! Чтоб не примазывались.

С тех пор тунеядцы всегда пьют только в своем закрытом эзотерическом обществе, куда ни вхож ни алкаш, ни трудяга, ни дипломат, а уж о пидарасах голубых я вообще молчу.