|
||
|
СЕКС | |
Дама с собачкой
(ужастик почти по Чехову)
На одном из курортов в
Баден-Бадене появилась новое лицо: дама с
огромным бульмастифом. Василий Комунахин,
проживший в Баден-Бадене уже две недели,
интересовался всеми новыми лицами.
– Классная телка! – подумал он, когда
впервые увидел ее на аллейке в городском саду.
Она гуляла по набережной в соломенном берете, в
шортиках, в ярком топе от Кастиль Бежара со своим
бульмастифом на поводке. Собачка лениво и гордо
задирала ногу под каждой араукарией, под каждым
рододендроном, под каждой секвойей. Будет
уместно сказать, что Комунахин уже не раз и не два
изменял жене в Баден-Бадене. Три раза изменял
Комунахин своей жене. Если не все четыре! Он
понимал душой, что поступает нехорошо, но ничего
не мог с собою поделать. Жена ему надоела сразу же
после свадьбы, поэтому он обыкновенно
предпочитал отдыхать один. О женщинах он
отзывался всегда дурно, но, несмотря на это, его
почему-то постоянно к ним тянуло. Однажды под
вечер он встретил ее в саду. Ее глаза, нос, шея,
высокая, упругая грудь и особенно ноги говорили
ему, что это дама из приличного общества.
Комунахин поманил к себе пальчиком собаку. Пес
глухо зарычал и оскалил желтоватые клыки.
– Милый пес! – заметил Комунахин,
заискивающе улыбаясь.
– Да. – согласилась дама, и покраснела. -
Только злая очень.
Звали даму, как и предполагал
Комунахин, Виолетта. Они стали встречаться на
прогулках. Встречались целый день. То тут, то там,
а то и в другом месте. Первый день пролетел как
одно мгновение. Наступила ночь.
– Ну, так куда же мы теперь пойдем? -
трепетно дыша, спросила Виолетта. – Ко мне разве
что? – грудь ее взволнованно вздымалась.
– Да! Да! Да! – сглотнув набежавшую слюну,
тоже взволнованно согласился Комунахин. -
Пойдемте к вам! Только поскорее!
И они, смеясь на ходу, взявшись за руки,
словно малые дети, высоко задирая голени,
побежали в гостиницу. Виолетта на бегу игриво
сбрасывала с себя шорты и топ. Комунахин тоже,
игриво запутавшись в штанине, нелепо подпрыгивая
на ходу, стаскивал с себя ненавистные спортивные
штаны. Наконец, тяжело дыша, крепкий, плотный и
потный, он встал перед ней во всей своей красе.
– Милый, милый, милый… – Виолетта
протянула к нему свои тонкие, словно лебединые
шеи, руки. Была она в этот миг как-то трогательно
невинна, и наивна. От нее веяло какой-то детской
чистотой, простотой и порядочностью мало
грешившей женщины. У Комунахина на душе было
светло и чсто. И он осторожно сделал к ней первый
шаг. И вдруг, в туже самую секунду, громадный
бульмастиф, внезапно выросший словно из-под
земли, бросился на Комунахина и в одночасье
мощными лапами поверг его на пол. Последнее, что
слышал Комунахин, был неистовый хриплый лай
ужасного пса и истошный визг Виолетты. Потом все
исчезло.
– Я так и знала! Я так и знала! Вот так
всегда! – услышал он сквозь какую-то пелену голос
Виолетты. Комунахин приоткрыл глаза. Первое, что
он увидел, был высокий белоснежный потолок.
Второе – голубые глаза Виолетты.
– Где я? – прошептал он одними
потрескавшимися, сухими губами.
– Все хорошо, милый! – дрожащим голосом
успокоила его Виолетта. – Операция прошла
успешно!
– Какая-такая операция? – возмущенно
встрепенулся Комунахин и попытался
приподняться. – Что это еще за операция такая? Не
знаю никакой-такой операции!
– Тебе нельзя вставать! – тревожно
воскликнула Виолетта и своими, неожиданно
сильными руками пригвоздила его к постели. – Я,
мерзкая, дурная женщина! Нечистый попутал меня!
Грязный попутал! – вдруг заплакала она.
– Да что такое-то, в самом-то деле?
Отчего ты себя коришь попусту? – спросил
Комунахин.
– Не надо меня успокаивать! -
отвернулась Виолетта. – Дура я! Лохушка!
Ведьзнала! Ведь каждый раз со мной такое! Каждый
раз! Одно и то же! Так ведь нет! Опять, за свое!
– Да в чем дело-то! За какое-такое – свое?
Объясни мне хотя бы! – взмолился Комунахин.
-Да… махнула виновато рукой Виолетта. -
Все моя похоть! Неуемная всепоглощающая страсть!
Я ведь как увижу мужика – так сама не своя
становлюсь! Аж дрожу вся от вожделения. Так ведь
муж мой, в рот ему пароход, что удумал! Он собаку
специально надрессировал на это дело!
– На какое дело? – все больше волнуясь,
спросил Комунахин.
– Да я, дурочка такая, совсем забыла. -
Виолетта уныло вздохнула. – Надо мне было сразу
предупредить тебя… В общем… Он, как бы
специально обучил эту скотину, собачку нашу вот этому!
– Чему, вот этому? – испуганно спросил
Комунахин.
– Ну, тому! – Виолетта кивнула головой в
район паха Комунахина.
Комунахин в каком-то бессильном
отчаянии, со стоном откинулся на подушку и закрыл
глаза. Из мрака возникшего в сознании неясного
пространства на него, забавно высунув розовый
язычок, ласково и хитро глядел давешний бульмастиф.
А.Мешков, размещено в ХХ веке