Я написал штук пять-семь фантастических рассказов и отправил их в Московский отдел «Комсомольской правды», под разными псевдонимами. И что вы думаете? Все рассказы были опубликованы! Скажу больше: по итогам я стал победителем этого замечательного конкурса горе сочинителей-фантастов, который проводило известное московское книжное издательство и «КП». Мне позвонил человек, назвавшийся заместителем редактора московского отдела, и сказал, что я могу приезжать за призом. Главным призом был, конечно, гонорар, достаточно большой, чтобы оплатить с десяток репетиторов для десятка сыновей, и дать взятки двум десяткам провинциальных педагогов. А второстепенный приз – это упаковка книг научной фантастики. Вот уж чего мне меньше всего хотелось читать. Я ведь и сам незаметно стал фантастом. С тех пор фантастический реализм стал для меня определяющим литературным направлением. «Ничего, — подумал я, — я выгодно продам все эти книги, куплю водки и устрою небывалый праздник любви для любимых своих крошек»

И вот я приезжаю в Москву, на улицу Правды. Улица, практически, лишенная дерев. Непривычно. Я-то жил, практически, в лесу. Милиционер у входа. Строг. Бдителен. Паспорт. Пропуск. И поднимаюсь я на шестой этаж. Этаж, как этаж. Люди ходят по этажу, с задумчивыми, озабоченными, но приветливыми лицами. «Привет!» говорят они мне, как знакомому. «Привет!» отвечаю я. Наверное, спутали с кем-нибудь.

— Ну, раз ты приехал, может, что-нибудь напишешь для газеты? – спросил меня Серега Черных, заместитель начальника московского отдела. (В кабинете Сереги сидела чудная, долговолосая девушка с чарующими персями и черными очами. И звали ее Яська Танькова!)

— Конечно, напишу! – сказал я, втайне надеясь, что у нас с этой девушкой вскоре произойдет флирт. Ну, не сразу, а, хотя бы, к вечеру.

— Сегодня открытие памятника Венечке Ерофееву. Ты читал Ерофеева?

— Читал… Я ведь еще и читатель.

— Вот поезжай и напиши хороший репортаж. Фотографа возьми…

И поехал я. Там встретил народного поэта Игоря Иртеньева, с которым давно деловито переписывались. Он был редактором журнала «Магазин», который издавал Михаил Жванецкий, и в котором щедро публиковались мои рассказы. А еще был тогда такой журнал «Фас», который издавал (по-моему, Березовский, а редактором был Михаил Леонтьев) в котором тоже изрядно публиковались мои рассказы. Спасибо вам, журналы! Я тогда не сдох от голода, благодаря Вам! Там был еще ведущий программы «Сам себе режиссер» Алексей…. Я перебросился с медийными персонами парой фраз о творчестве Венички, и поспешил в редакцию, репортаж писать в номер, не особо рассчитывая на триумф. Но, пути Господни неисповедимы. В «Комсомолке» есть такая добрая традиция, каждый день отмечать лучшие материалы. И мой первый материал был отмечен, как невероятно прекрасный. И люди, которые шли навстречу, улыбались и говорили: «Очень смешно! Здорово. Я смеялась до слез!». В тех редакциях, где я пахал до этого, такой традиции не было…. Ну, написал и написал. Ну – смешно и смешно. Потом я, вдогонку, написал еще пару репортажей. И все они были отмечены, как лучшие. И этот факт определил мою судьбу. Я уже уехал в свой Воронеж и стал жить там прежней беззаботной жизнью, припеваючи, гонорар свой непешно проедаючи и пропиваючи. А в это время, в далекой Москве, в редакции «Комсомолки», на шестом этаже, на планерке главный редактор Владимир Сунгоркин спросил:

— А что это у нас за новый мальчик какой-то объявился? По фамилии Мешков?

— Этому мальчику 45 лет, — заметил кто-то, — и он живет в Воронеже.

— Вызывайте. Мы берем его, — сказал Суня. Так называли его в народе за глаза. Ну, не конкретно, только за глаза, но и за другие органы.

***

Итак, я приехал в столицу нашего многострадального государства, потому что меня вызвали. Я журналист по вызову! В голубом зале «Комсомольской правды» сели втроем: «Мешок» (Александр Мешков), «Шутя» (Виктор Шуткевич, глава Московского отдела и «Суня», Владимир Сунгоркин, главный редактор «КП».

— Сколько ты там, в своем Воронеже зарабатываешь? – спросил деловито Суня.

— Десять тысяч! – гордо солгал я. Мне показалось, что мое ложное признание вызвало некоторую усмешку на лицах этих благородных людей. (По честности: если 3 тысячи в месяц когда-то, в кои-то веки, и получалось, я считал себе сказочно богатым! В среднем – 300 рублей в месяц получал я. Покупка ботинок, допустим, считалось экономическим событием года, как, к примеру, в масштабе страны, пуск завода-гиганта, саммит большой семерки)

— Дашь ему вон сколько…. – сказал Суня Шуте, — В Воронеже квартира есть? (это уже ко мне)

— Есть.

— Продай ее, заработаешь, добавишь и купишь здесь. Все так делают. Сначала живут на съемной квартире, потом покупают, — сказал он, обозначив мою жизненную жилищную программу, встал и вышел. Все! Такая лапидарная концепция меня устраивала. Вопрос решился. Теперь у меня будет новый диван и новые ботинки!